Между жизнью и смертью нет середины
01.04.2015
Совсем недавно в Курганской области около заброшенного кладбища местные жители нашли труп новорожденной девочки, завернутой в полиэтиленовый пакет и женскую одежду.
А сколько таких леденящих душу случаев известно по всей стране? Чтобы дать детям шанс выжить, в разных городах России открыто уже около двадцати бэби-боксов, которые часто называют «окнами жизни». Первый в Екатеринбурге бэби-бокс открылся 13 марта 2014 года в епархиальном Центре защиты материнства (ЦЗМ) «Колыбель» при Отделе социального служения Екатеринбургской епархии, взявшем на себя организацию и сопровождение проекта. Об опыте екатеринбургских коллег в этом направлении, их трудностях и радостях рассказывает сотрудник ЦЗМ, православный психолог Елена Кокшарова, мама пятерых детей и молодая бабушка двух внуков. В первой части ее интервью речь шла о том, как она проводит доабортные консультации для беременных женщин, оказавшихся в кризисной ситуации
(http://cnsr.ru/press-tsen
http://sm.cnsr.ru/ru/anal
К сожалению, не все женщины решаются стать мамой и, хотя дают ребенку жизнь, в лучшем случае, подобно кукушкам, подбрасывают ненужных им малышей другим людям, а в худшем – выбрасывают их на помойку. Елена не может забыть глаза полицейского, который своими руками доставал на помойке умершего младенца и составлял документы. Он теперь не знает, как жить дальше. Вот почему год назад Елена стала инициатором и идейным вдохновителем создания в Екатеринбурге «окна жизни», а два года назад инициировала строительство часовни Вифлеемских младенцев, где во время покаянных молебнов люди просят Бога простить им грех аборта.
- Елена, у Вас есть credo или любимая цитата?
- Очень важными считаю слова: «Спасай взятых на смерть, и неужели откажешься от обреченных на убиение? Скажешь ли: "Вот, мы не знали этого"? А Испытующий сердца разве не знает? Наблюдающий над душою твоею знает это и воздаст человеку по делам его» (Пр. 24:11-12). Призываю всех людей подключаться к спасению детей, «взятых на смерть».
– Открытие бэби-бокса было сложным проектом для Вас?
– Чувствовалось, что дело благое, что Господь управил, и все вопросы решались. Люди откликались. Эта тема всколыхнула общественное сознание, это абсолютно точно. Когда первого ребенка оставили, было страшно. Одна мысль билась в голове: «Только бы живой!!!» И молитва на устах: «Господи! Спасай взятых на смерть!» Так молятся за тех детей, чьи матери идут на аборт.
– Кому и о чем вы чаще всего молитесь?
– Молюсь Пресвятой Богородице. Это точно Богородичный проект, такой быстрый отклик Божией Матери на мой зов: «Матушка, помоги, управи!». И сейчас понимаю, что с бэби-боксом все управлялось также легко, как с часовней Вифлеемских младенцев. Молюсь я о том, чтобы жить вместе с Богом. Иначе никак. Молюсь, чтобы дети жили с Богом, не отступились, не отошли. Нужно просить Бога о помощи, терпеть и никого не осуждать.
– Общаясь с другими ЦЗМ, с другими людьми, я поняла, что у этого проекта есть противники. Что вы можете сказать в ответ на их мнение о том, например, что ребенок должен иметь право знать своих родителей, свои корни?
– Вы знаете, у меня по этому вопросу жесткая позиция. Ведь здесь нет середины: жизнь или смерть, бэби-бокс или кладбище. Самое главное в проекте «окна жизни» – это сохранить жизнь ребенку здесь и сейчас! Надо думать о том, что ребенок остался в живых, что он не лежит мертвым на помойке или в подворотне, а находится в безопасном месте. Кстати, после установки бэби-бокса я пока не слышала о новых случаях смерти новорожденных в нашем городе. Но вот совсем недавно в Курганской области снова бы вопиющий случай. На обочине дороги около заброшенного кладбища местные жители нашли труп младенца. Тело новорожденной девочки было завернуто в полиэтиленовый пакет и женскую одежду.
– Какой ужас! В голове не укладывается. Вы полностью правы, что сначала нужно спасти жизнь, а уже потом думать о родителях, о корнях…
– Конечно! Вы сначала спасите ребенку жизнь – это самое главное, а потом можно обсуждать его права, искать родителей. Любому человеку, который выступает против, нужно показать трупик этой девочки или того мальчика, которого несколько лет назад полиция нашла на помойке, когда его собаки из мешка доставали за ногу. Для них малыш был куском мяса среди мусора. И я хочу спросить: так что важнее – остаться жить, не зная, кто твои родители, или умереть, оставленным собственной матерью… Ведь когда синий замерзший ребенок лежит на помойке, ему уже точно не важно, кто его родители и во что он в тот момент завернут был. А спасенному ребенку, когда он вырастет, никто не мешает узнать свои корни, собрать информацию.
– Елена, говоря о корнях, думаю, что Вы можете привести пример из собственной жизни, ведь у вас пятеро детей: родныеМаксим и Лиза и трое приемных. Вы с мужем удочерили Анечку и Матронушку и усыновили Андрея.
– В документах одной из наших приемных дочерей указана прописка матери, но полиция установила, что она фиктивная. Никогда ее в этой деревне не было. И что ребенок может узнать, даже если сильно захочет? Ничего. И я ничем не могу помочь, хотя и храню все бумаги. Поэтому это и смешно, и очень грустно – противопоставлять человеческую жизнь и информацию, которую, возможно, никогда и никому не удастся узнать.
– Какие еще аргументы Вы можете привести противникам установки бэби-боксов?
– Мои аргументы – это реалии жизни. Я, наверно, никогда не забуду глаза и слова того полицейского, который выезжал, когда нашли младенца на помойке, который своими руками доставал его и составлял документы. Он говорил, что не знает, как жить после этого, увидев вот такое изуверство, как прийти в нормальное состояние. И что после этого ему сказать? Абсолютно точно – лучше спасать, помогать, впрягаться в ситуацию и делать. А не стоять в стороне и не рассуждать. Могу привести слова протоиерея Евгения Попиченко, руководителя Отдела социального служения Екатеринбургской епархии. Он говорит, что в России продолжается разрушение института семьи. В информационном поле идет пропаганда других ценностей – свободных, легких и несерьезных отношений. А идеологического воспитания в сторону семьи как не было, так и нет.
– Елена, как начинался ваш проект в Екатеринбурге?
– Идея установки бэби-боксов в России принадлежит нашим коллегам из Перми – сотрудникам Благотворительного фонда «Колыбель надежды». Многие из нас видят по телевизору сюжеты о вопиющей жесткости по отношению к детям, когда мертвых новорожденных малышей находят в мусорных баках, подворотнях, кустах и оврагах. И это не единичные случаи. Увы, и у нас в Екатеринбурге и области случаи убийства матерями своих младенцев тоже не были редкостью. Я познакомилась с руководителем фонда «Колыбель надежды» Еленой Котовой, изучила ее опыт. Мне оказалась близка ее позиция, что бэби-бокс надо рассматривать как запасный выход в здании, который существует не для того, чтобы случился пожар, а для того, чтобы, если вдруг пожар случится, этот выход спас от него людей. И мы начали готовиться к установке бэби-бокса в Екатеринбурге.
– Возникали ли трудности, непонимание?
– Организационные вопросы по созданию «окна жизни» в Екатеринбурге взял на себя епархиальный Отдел социального служения. Нас очень поддержали неравнодушные люди из разных городов России. Представляете, спустя всего неделю после того, как наш Центр «Колыбель» объявил сбор средств на установку бэби-бокса, что нужно собрать 265 тысяч рублей, пришла женщина и принесла практически всю сумму, необходимую для изготовления оборудования и его монтажа. Многие чувствовали, что это дело нужное и важное. Конечно, не обошлось и без трудностей, но они были преодолены. Например, по всей стране, кроме Екатеринбурга, «окно жизни» устанавливается при медицинских учреждениях. У нас переговоры с областным Минздравом не привели к общему знаменателю. На помощь пришла Церковь. Было принято решение и получено благословение установить бэби-бокс в православном храме святителя Иннокентия Московского. Как сказал на его открытии настоятель храма священник Илия Александров, важна и ценна каждая спасенная жизнь. Даже если сигнализация прозвучит всего один раз, все, что мы делали, было не бесполезно.
– Недавно вы отметили первую годовщину со дня открытия бэби-бокса. Вы помните, как все проходило тогда?
– Конечно, помню. В тот мартовский день было пасмурно, шел очень сильный снег. Митрополит Екатеринбургский и Верхотурский Кирилл, чья поддержка нам очень была важна, отслужил на улице молебен и освятил помещение, в котором установлен бэби-бокс. Он сказал очень важные слова, которые тронули нас до глубины души. Владыка признался, что испытывает противоречивые чувства: «Видимо, мы дошли до определенной степени деградации, раз возникает необходимость таким вот образом спасать детей. При всех наших достижениях огромное количество проблем свидетельствует: что-то не так с нашим отношением к жизни, друг к другу, к детям. Сегодня мы открываем место, где женщина может оставить своего нежеланного ребеночка… Это ранит мою душу. Но, с другой стороны, радует, что благодаря этому проекту будут сохранены человеческие жизни. Кроме того, надеюсь, что бэби-бокс будет служить назиданием тем, кто просто пройдет мимо, заставит задуматься об истинных ценностях. И, может быть, что-то изменится в нашей душе».
– Большой ли был резонанс в обществе? Освещали ли открытие бэби-бокса средства массовой информации?
– Было очень много СМИ – телекамеры и фотокорреспонденты. Подготовка и само открытие вызвали такой большой резонанс, что были не только городские телеканалы, но и федеральные. Даже проводились опросы общественного мнения, и мнение о том, чтобы бэби-бокс появился в городе, высказало большинство. Мы очень благодарны за такой отклик и неравнодушие. После выхода материалов нам очень много звонили желающие забрать малыша к себе в семью, спрашивали, что нужно сделать, чтобы усыновить ребенка.
Также нам было очень важно видеть на открытии уполномоченного по правам ребенка в Свердловской областиИгоря Рудольфовича Морокова. Он с самого начала поддерживает этот проект, и за это ему большое спасибо. Выступая перед СМИ, он сказал: «Мировой опыт показывает, что бэби-боксы устанавливаются и при медицинских учреждениях, и при пожарных частях, и при благотворительных организациях. Главное, чтобы они были. Главное – дать детям шанс на жизнь. Необходимость открытия этого «окна жизни» – это только верхняя часть айсберга. Проблема детского благополучия намного шире. Я надеюсь, что открытие бэби-бокса заставит многих еще раз задуматься».
– Сколько малышей было оставлено в екатеринбургском «окне жизни»?
– Летом 2014 года в бэби-боксе были оставлены мальчик и девочка. Оба малыша были здоровенькими и одетыми. К счастью, мальчика забрала его родная мать, а девочка спустя два месяца попала в приемную семью.
– Слава Богу. Получается, что для спасенного ребенка начинается вторая жизнь?
– Да, конечно! Еще я понимаю, что в нынешнее время оставленный ребенок – это подарок кому-то. Этого ребенка точно кто-то ждет. Например, у меня не было бы трех прекрасных малышей, если бы их не оставили родители. Это так.
–А как все происходит, когда ребенка подбрасывают в бэби-бокс?
– Мы как организаторы проекта – только промежуточное звено, и оказалось, что совсем несложно работать с сотрудниками Скорой помощи и полиции, которые выезжают по звонку. Врачи выполняют свою функцию, полиция – свою. Скорая помощь сразу после осмотра ребенка отвозит его в медицинское учреждение, откуда его передают под контроль органов опеки. Здесь и занимаются его дальнейшей судьбой, оформляют документы и т.д. Если есть заявка на усыновление, то в течение двух месяцев ребенок может попасть в новую семью. Так было в случае с девочкой-подкидышем.
– Как вы думаете, почему женщины не оставляют детей в роддоме?
– Не знаю, почему. Боятся, наверное. Боятся осуждения, ответственности. В роддоме ведь все официально, там оформляют документы. Кто-то боится огласки, ведь все станет явным. Мне рассказали случай, когда девушка оставила ребенка, и почти сразу ее родственникам пришло уведомление с информацией об этом и вопросом, отказываются они от новорожденного или нет. По паспорту установили родных и все. Есть другие примеры. Когда матери возвращают ребенка – матери неблагополучной, которая принесла его, чтобы у ребенка появилась достойная семья, новая жизнь. Но ее упорно начинают уговаривать: «Забери ребенка! Ты что, как ты можешь? Она выходит из больницы и через полчаса оставляет малыша в бэби-боксе. Ее снова находят – снова отдают. НО ведь она оставить его хочет, чтобы дать ему шанс на нормальную жизнь, на жизнь, которая у самой не состоялась!
– Вы осуждаете тех женщин, которые бросили своего ребенка?
– Я вообще стараюсь думать только о том, чтобы спасти жизнь ребенку. Не думаю о причинах, по которым женщина это сделала. Главное, ребенок жив, остальное вторично. Она ведь не положила его под поезд, не сбросила с девятого этажа, не зарыла в лесу или подворотне. Нет. Она принесла туда, где безопасно, где ее ребенок останется жив. А иначе зачем ей было идти в центр города, где бэби-бокс находится у всех на глазах? Зачем ее наказывать, искать, срамить? Она ведь оставила ребенка живым. Она не убийца. В отличие от тысяч и тысяч женщин, которые не по одному разу делают аборты. Вот это убийцы собственных детей.
– Увы, многие женщины не справляются с ответственностью. А мужчины?
– В том-то и беда, что мужчины тоже очень часто уходят от ответственности. Уходят из семьи, просят минимальный оклад сделать, чтобы не платить алименты. Ответственности нужно учить с детства. Своего маленького сына я учу ответственности, спрашиваю с него то, за что в своем возрасте он может и должен нести ответственность. Он должен знать, например, где лежат его носочки, где он их оставил. Для начала и это хорошо.
– Елена, у вас есть мечта?
– (Смеется). Разве что шестой ребенок в семье, если Господь позволит, и будут силы.
– Вы счастливый человек?
– Слово «счастливый» не очень люблю. Я люблю слово «радуюсь». Я радуюсь от того, что я живу. С Богом жить радостно! Что я на своем месте – работаю психологом в православном Центре защиты материнства «Колыбель». Как долго я шла к этому, отказывалась. И, слава Богу, я здесь. Воспитываю детей, учусь их любить. Вообще сейчас у нас, современных людей, реальный дефицит любви. Поэтому очень хочется призвать всех: пожалуйста, будьте внимательны друг к другу, к своей семье, к соседям, к окружающим и, конечно, к беременным. Мне кажется, если бы к беременным было больше внимания, любви человеческой, все наверно было бы по-другому. А иногда бывает, что будущей маме не на кого рассчитывать. Что делать, если рядом не осталось никого? Поэтому всегда должен быть шанс, шанс изменить ситуацию. Это шанс для двоих. Шанс остаться в живых.
Фото из архива ЦЗМ «Колыбель»
Контакты для связи с ЦЗМ:
Исполнительный директор ЦЗМ «Колыбель» – Харченко Борис Викторович.
Духовник Центра – протоиерей Евгений Попиченко, руководитель Отдела социального служения Екатеринбургской епархии
Сайт: http://www.ekbmiloserdie.
Группа ВКонтакте: https://vk.com/kolybelekb
Источник: http://sm.cnsr.ru/ru/anal
