История одного эко

Общую статистику о здоровье матерей и детей «из пробирки» собрать весьма трудно. В западных странах эта статистика засекречивается под предлогом неразглашения информации о пациенте. Как это часто бывает в нашем мире, там, где обращаются большие деньги, вся информация об осложнениях будет скрыта за семью печатями, а вот красочной и заманчивой рекламы – хоть отбавляй.

Особенностью технологий ЭКО является то, что эмбрион, культивируемый в пробирке, какое-то время живет за счет генов, которые он получил от мамы. Это маленький спектр генов, необходимый для первых делений и запуска собственных генов эмбриона, а до имплантации (приживления в стенку матки) все гены эмбриона не активируются, поэтому нарушения распознаются позже, когда плод достигает возраста 12–18 недель и веса 70–100 г и определяются при ультразвуковом исследовании, по анализу крови матери или околоплодной жидкости.

В доказательство этому факту можно привести случай, который произошел в одной из женских консультаций города Гомеля (имена изменены): Анна работала учительницей в школе. Уже несколько лет они с мужем мечтали о собственных детях, но долгожданная беременность никак не наступала. Супруги решили обратиться к специалистам в городе Минске в надежде на то, что они более опытные и грамотные, да и возраст поджимал (почти 30).

После обследования выставлен диагноз: бесплодие первичное, мужской фактор. Врачи убедили супругов, что единственно возможный выход – это ЭКО, не колеблясь, те согласились. После первой попытки Аня приехала в Гомель с беременностью, но в сроке 9 недель ребенок перестал развиваться, и женщина была направлена в стационар для выскабливания полости матки.

Спустя год Аня появилась опять, чтобы сдать необходимые анализы для очередной попытки ЭКО. Разговор об усыновлении не был услышан: «У нас будут собственные дети, вот увидите!» Надо отдать должное «позитивному» настроению женщины и ее целеустремленности, но вектор направления этих замечательных качеств изначально был выбран неправильно. Вторая попытка закончилась тем же – неразвивающаяся беременность в сроке 9 недель и повторное выскабливание полости матки.

Кто-то бы, наверное, уже расстроился, опустил руки и сделал правильный вывод из сложившейся ситуации. Но только не Аня. Она как никогда полна оптимизма и уверенности, что это всего лишь временные неудачи на пути к достижению поставленной цели. И никакие доводы о том, чтобы смириться и усыновить ребенка, она не хотела слушать. «Пока нет денег на следующую попытку, подсадим замороженных эмбриончиков». Замороженные «эмбриончики» не прижились, к счастью, обошлось без выскабливания.

Через несколько месяцев Аня появилась опять, «подготовленная» материально для очередной попытки ЭКО, которая прошла довольно успешно. Беременность с самого начала развивалась хорошо, и вскоре выяснилось, что будет двойня. Радости у Ани не было границ, особенно после проведения УЗИ в городе Минске, в сроке 11–12 недель, которое подтвердило, что с детьми все в порядке.

Через месяц, в 16–17 недель, Аня самостоятельно решила пройти УЗИ, на всякий случай, чтобы лишний раз убедиться, что с малышами все хорошо (хотя плановое УЗИ было назначено на 20–21 неделю). УЗИ делали в Гомеле, и на нем доктор определил, что будет мальчик и девочка, но у девочки правая ручка развита только до локтя, а предплечье и кисть отсутствуют. На УЗИ в Минске у ведущего республиканского специалиста все подтвердилось: дети развиваются хорошо, но у девочки такая особенность. При проведении УЗИ кто-то из врачей обмолвился, что в Санкт-Петербурге есть центр, где можно провести редукцию плода, но процедура выполняется до 12, максимум до 16 недель, к сожалению, здесь уже поздно.

Тем временем срок беременности приближался к 20 неделям. Опоздать может кто угодно, только не Аня. Она берет кредит, так как собственные деньги все ушли на ЭКО, и оформляет документы для поездки в Санкт-Петербург. Когда на приеме у врача она сообщила о своих планах, то доктор на пару с акушеркой уже не убеждали, а настаивали на том, чтобы она не ехала, так как большой риск потерять обоих детей, а за эти деньги можно сделать ребенку протез.

На все их аргументы у нее был один ответ: «Если не получится, в следующий раз родим!», не подозревая о том, что следующего раза может и не быть. Единственное, на что надеялась врач, что на редукцию в таком сроке ее никто не возьмет. Проходили недели, месяц, второй, от Ани не было никаких известий. Мобильный был не доступен, на домашний телефон никто не отвечал. Через некоторое время дозвонились, ответила ее мама, но разговаривать отказалась, сославшись на то, что дочь приедет и сама все расскажет. Наконец приехала Аня, очень бледная, худая, с лейкопластырем на шее и в подреберье после установки трубок (что свидетельствует о реанимационных мероприятиях, которые оказывают в крайне тяжелом состоянии), и сказала, что у нее все очень плохо, к счастью, сама осталась жива.

Оказалось, что за редукцию все-таки взялись, несмотря на большой срок беременности. В результате гибели плода и его гниения стала быстро распространяться инфекция. В таких случаях тактика одна: срочное удаление очага инфекции, т.е. матки. Но, по всей видимости, врачи медлили, что привело к системной воспалительной реакции и септическому шоку (когда человек в крайне тяжелом состоянии, без сознания, из-за выраженной инфекции). В результате, для спасения жизни женщины все равно пришлось удалять матку с живым плодом и оказывать комплекс реанимационных мероприятий. Даже после этого около недели женщина находилась в отделении реанимации в коме, без сознания и шансов на жизнь и выздоровление. Когда о случившемся с Анной узнали все врачи женской консультации, то никто не смог остаться равнодушным, даже опытные и многое повидавшие гинекологи. На пятиминутке кто-то из них произнес: «Они что, себя богами возомнили?!»

Через месяц, придя в себя, Аня сказала, что они с мужем готовы усыновлять ребеночка. К сожалению, многим людям приходится пройти путь серьезных скорбей и испытаний, чтобы прийти к решению, которое и так было очевидным с самого начала. А эта история лишний раз подтвердила факт того, что вспомогательные репродуктивные технологии — это очень выгодный бизнес на беде супругов и детских жизнях, вопрос лишь в цене, которую люди готовы заплатить. Только в роли предмета купли-продажи выступают дети, чья жизнь начинается в пробирке и будет длиться вечно, даже если на земле они и пробыли только мгновение.

Ласточкина Алеся Витальевна, врач акушер-гинеколог, ассистент кафедры анатомии человека Гомельского медицинского университета

https://zen.yandex.ru/media/id/5aaac9558c8be3087942cf89/istoriia-odnogo-eko-60115ebc906c515f4ca2d470